Неантарктида. Часть 2. Буэнос-Айрес и дорога до Дэсэадо.
Весь месяц я интенсивно работал, разгребая завалы, поэтому руки не доходили до продолжения отчёта. Но грядущий апокалипсис и, соответственно, закрытые границы лишили меня доступа к яхте, поэтому я таки вернулся к пока еще свежим воспоминаниям.
Это вторая часть моего трип-репорта на тему «как я провёл февральское лето на юге и не попал в Антарктиду» (первая часть тут). Пока ещё ничего про яхтинг — но будет про знакомство с Аргентиной и вращения по часовой стрелке, про чемодан и тост за Родину, про бедность населения и сервиса, и, конечно, про вдохновенные виды Патагонии.
В посте теперь много фотографий и видео, которые, на мой взгляд, стоит смотреть не с телефона, а с большого экрана.
Вылет и сложные вопросы
В прошлый раз я закончил на том, что я поехал в аэропорт. Подъехав к нему, я стал вытаскивать из багажника свой чумадан и у него с треском выломалась ручка, за которую я предполагал его катать при смене аэропортов в Буэнос-Айресе.
— Тварь! — произнёс я.
— А за это ты еще ответишь! — протрещал он рвущейся тканью вокруг ручки.
Дотащив 20 с лишним килограмм до входа в аэропорт в руках, я привычно распихал мелочь и зажигалки по карманам рюкзака, вытащил ноутбук и запихнул весь свой скарб в металлодетектор. Когда просветлившиеся вещи вылезли наружу с другой стороны, чумадан и ноутбук не вызвали вопросов, но рюкзак со всей техникой попросили показать:
— Откройте, пожалуйста, что-то у вас там много всего.
Чтобы вы прочувствовали возникшее у меня раздражение, отпишусь, что я вытащил тщательно упакованные по пакетам длиннофокусный объектив (земля ему пухом!), фотоаппарат (тоже земля ему пухом!), павербанки №1 и №2 (вторпереработка ему пухом!), планшет, АИС-ресивер, спутниковый коммуникатор, портативную солнечную панель, три провода для зарядки яблочной техники, три провода микро-юэсби и даже два провода мини-юэсби, а еще два бумажных блокнота.
Немедленно потеряв ко мне интерес, дама отвернулась, и, запихнув всё обратно, я потащил сдавать чумадан в багаж и получать посадочные талоны — сайт Люфтганзы упорно отказывался сделать это удаленно.
Также на мою просьбу мне сообщили, что мест у аварийных дверей нет, так что 13 часов пыток мне обеспечены при перелёте от Франкфурта до Байреса (ну, это я уже сам прочитал в пустом взгляде сотрудницы).
Иду проходить границу и, размышляя о декларациях оборудования, таки направляюсь в стандартный зеленый коридор. Сотрудник таможни (или чего там) просит показать содержимое рюкзака (в первый раз, блин, такое!). Чтобы вы прочувствовали моё растущее раздражение, отмечу, что я стал вытаскивать уже не особо тщательно упакованные ноутбук, длиннофокусный объектив, фотоаппарат, павербанки, планшет, аис-ресивер, спутниковый коммуникатор, портативную солнечную панель, провода для зарядки яблочной техники, провода микро-юэсби и даже провода мини-юэсби, а еще бумажные блокноты.
АИС-ресивер в виде рации и коммуникатор в виде старой нокии с qwerty-клавиатурой начинают прекраснейший разговор:
— Что это?
— АИС-ресивер
— Для чего?
— Наблюдать суда вокруг, на яхте пойду
— Зачем?
— Чтобы не столкнуться с ними
— Аааа… — он явно понял меня, — А это что?
— Спутниковый коммуникатор
— Зачем?
— Чтобы общаться
— Зачем?
— Я в море буду, на яхте
— И что?
— Там связи другой нет, блин
— Ааааа…
Упихиваю всё обратно, прохожу границу, иду на полный досмотр. Предлагаю там вытащить сразу всё в лоток, но мне говорят «да не, не надо». На что я отвечаю «ну-ну» — разумеется, меня снова просят достать всё из рюкзака. Там я уже почти что в ярости, но уже пожалею вас, обойдёмся без описаний моего раздражения.
Воздушные переходы
Полёт в Франкфурт ничем не примечателен кроме того, что пролетая рядом с калининградским анклавом, решил протестировать работу АИС-ресивера. С высоты 10 километров удалось поймать сигналы от судов, расположенных в 87 морских милях — то есть аж в 160 километрах. Немыслимая дальность для нормальных условий.
Прилетев в Франкфурт, направляюсь в другой терминал и, проходя очередной досмотр, немцы (обычно придирчивые) ничего про рюкзак не спрашивают.
Далее следует ночной полёт в Буэнос-Айрес. Экран, встроенный в кресло спереди, радостно обещает 10500 километров и 13 часов легальной пытки.
Я сижу у окна, соседи спят, пошевелить моими негабаритными ногами почти невозможно. Убиваю время как могу — например, смотрю фильм без звука с субтитрами (наушники упали, а я не могу даже чуть-чуть наклониться), и, кажется, мне таки удаётся вырубиться под рассвет.
Наконец, начинаем снижение. Я испытываю волнение, даже позабыв о ногах — вдруг на другой стороне Земли мир совсем другой? И когда становятся заметными отдельные элементы ландшафта, виды действительно не такие, как в Европе и Канаде. Виды скорее напоминают родные поля и деревни Кубани, ибо видно какую-то знакомую энтропию и запустение, из-за отсутствия свойственным западному миру чёткой очерченности и мультяшности.
Пролетев залив Ла-Плата, появляется сам Буэнос-Айрес — такая же плоская земля, только нарезанная на квадраты улиц.
Чем ниже, тем чётче, и определенная хаотичность ландшафта уже не такая уж и кажущаяся. Так и хочется зацепиться за память и сказать, что стало видно старые дачные домики с теплицами, но всё же там не они.
Аэропорт и сила Кориолиса
Ура, приземлились. Выпрямив ноги и пошатываясь, выхожу из самолёта. Теперь мне надо пройти границу, забрать чемодан, поменять деньги, купить местную симку и вызвать такси, чтобы поехать на противоположный конец города Добрых Ветров (любят они поэтичные названия), в аэропорт Хорхе Ньюбери.
На границе, как везде, очередь (отдельно для своих и отдельно для иностранцев). Спустя 15 минут доходит и мой черёд. Дама за стеклом смотрит на меня, фотографирует на веб-камеру, и, не спрашивая никаких деталей о продолжительности путешествия и месте проживания, ставит штемпель.
Забрав чемодан, тащу его в руках почти до выхода. Осматриваюсь на контингент — всплывают какие-то мутные истории про криминалити в Америке, но кроме пары рож, все остальные выглядят вполне рутинно, разве что лица какие-то то ли более понурые, то ли более простые, чем в этих Европах.
У выхода международный значок сортира напоминает о важном деле. Захожу в кабинку, делаю это важное дело — нажимаю на ручку, наблюдаю в унитазе вихрь, закручивающийся не против, а по часовой стрелке. Южное полушарие таки! Плоскоземельщики, конечно, возразят, что это заговор производителей санфаянсовых изделий и асимметрия стока, а сила Кориолиса ничтожна, тем более на таких широтах. Но куда тогда пропадает Солнце после заката, а?
Покурив и испытав уличную температуру под тридцать (чтоб её), разбираюсь с оставшимися делами, а также захожу в Макдональдс. Аппараты для заказа похожие, но не сразу понимаю цены — используется значок доллара.
Но 125 баксов за кока-колу выглядит нереалистично — доходит, что это песо (который почти равен рублю). Ну да, это из нашего полушария Америка и Штаты одно и то же, а здесь, назвав штатников американцами, поди можно и в голову получить. Оплата картой есть, а вот про Apple/Google Pay тут ничего не знают.
Буэнос-Айрес
Покончив со всеми оставшимися вопросами, решаюсь на великую глупость — заказываю такси не сразу в другой аэропорт, а до Пуэрто-Мадеро — района старого порта, от которого, как мне кажется, можно легко добраться до Ла-Платы. Во-первых, море зовёт, а во-вторых, до самолёта еще куча часов времени.
Едем. В окно созерцаю местные достопримечательности — пальмы, зелень, характерный американский автопром и убитые насмерть многоэтажки, которых испугались бы даже гопники с микрорайона Вторчермет родного Екатеринбурга.
Вместо скоростного лимита в 80 км/ч таксист едет 120, а когда заканчивается хайвей и мы едем по обычным улицам, он легко срезает на поворотах, заползая на соседние полосы (при трафике!) и даже пересекая двойную сплошную, а на загорающемся зеленом обгоняет стоящие спереди машины через встречку. Экзотика!
Пуэрто-Мадеро и мозолистый заповедник
Вылезаю из такси. Район Пуэрто-Мадеро не самое интересное место — новая застройка многоэтажками, парки и пафосные автомобили. Когда-то это был порт, но о нём теперь напоминают только жирафы-краны — чем-то очень похоже на такие же бывшие портовые районы Гамбурга и Турку.
Смотрю в maps.me, беру пеленг на парк-заповедник, пройдя через который можно поглядеть на воду. И тут я понимаю, что жара в 30 градусов и чемодан в 20 кило — вещи не очень совместимые. Но времени 11 утра, самолёт у меня около 11 вечера, поэтому начинаю ползти, делая паузы каждые несколько минут.
На границе застройки и парка стоят рядом трейлеры стритфуда. Выглядят не очень опрятно, но других нет, а я уже подыхаю от жары и усталости. Подхожу к одному из них с надписью «hamburguesa» (или что-то такое), спрашиваю «Do you speak english?». Получив отрицательный ответ (сколько их будет потом), тыкаю пальцем в какой-то гамбургер, читаю его название и говорю «кока-кола». Судя по тому что мне отвечают, название я прочитал неправильно, но меня поняли.
Спустя несколько минут мне протягивают гамбургер. Хм, скажем так, он не похож на бигмак — очень жирный, как будто подошва наполовину из сала, огромный, в него завернуто поджаренное яйцо и прямо ломоть сыра, приправ/соусов минимум. Жир и сыр прямо стекают на пальцы. Ну ладно, зато дешево и сытно.
Собравшись с духом, опять беру чемодан. Ступни уже подозрительно побаливают, но я решаюсь на продолжение пути. Продолжение пути занимает почти час по пыльной грунтовке среди зарослей и пальм, где я каждые сто метров делаю передых. Но упорству слабоумных гимны поют, а я себе лишь бурчу и матерюсь под нос «нахрена ввязался? а теперь что, впустую поворачивать?».
В общем, такими темпами дополз до берега с видом на Рио-де-Ла-Плата. Только выпив остатки воды и угомонив пульс, понимаю, что солнце почти в зените — таких коротких теней самого себя я еще не видел.
Берег огорожен, а пляж за оградой всё равно в мусоре. Но вдалеке на рейде стоят сухогрузы, народ загорает, попивая матэ, я тоже отдыхаю, ляпота.
Спустя час таки надо идти обратно, надо, надо, надо. Вижу какой-то автомат, к которому подходят люди и куда-то наливают воду. О, думаю, можно на обратную дорогу наполнить бутылку, и подставляю под кран. С нажатием на кнопку, бутылка почти сразу начинает сжиматься в размерах. Какого хрена! Кипяток! — ага, народ то на жаре пьет не холодный матэ, а горячий.
Обратную дорогу описывать не вижу смысла, разве что сделал таки пару фотографий, как это выглядело:
Еле добравшись до улиц, отдыхаю и пытаюсь через гугл найти такси. Но ни одна найденная служба по-английски не говорит, даже та, у которой на сайте написано «english speaking drivers for tourists». Тьфу! В итоге ковыляю вдоль дороги и такси находится само — благо их в Буэнос-Айресе, как я потом увидел в пути, полным полно.
Манера таксиста идентична манерам первого — всё те же перестраивания, обгоны при трогании через двойную сплошную и так далее.
Хорхе Ньюбери и «за родину»
Прибыв в аэропорт Хорхе Ньюбери, я какое-то время пытаюсь решить чумаданную проблему, но замены найти не могу. До вылета остается еще больше шести часов, и я тупо сижу на улице на скамейке, то уткнувшись в телефон, то созерцая в промежутке между заборами яхты на горизонте — аэропорт стоит почти на берегу.
Ближе к вечеру наблюдаю русских «коллег» — незнакомых мне питерских яхтсменов, которые тоже собрались в Антарктиду на другой яхте. Мы с ними летели на одном рейсе, но перекинулись лишь парой фраз. Пора изменить ситуацию!
В итоге некоторые из них оказываются из Макаровки (Петербургской академии морского и речного флота), и мы, попивая вино на другом краю земли, обсуждаем вопросы обучения, безопасность мореплавания, регистрацию яхт, навигационные системы и тому подобное. Командировку, что ли, надо было оформить. Разумеется, не обходится без тостов, в том числе и «за Родину». Ну точно командировка…
Когда до вылета остается три часа, я наконец могу сдать багаж и налегке прогуляться до берега — там был какой-то огромный монумент, который привлёк моё внимание еще когда я вылазил из такси.
Добираюсь. Темно, не очень понятно, но тут я разглядываю буквы. Да это же Кристофор Колумб! К счастью, телефон показывает чудеса ночной съемки, чтобы я смог поделиться этим взором на восток.
К слову, народу вокруг очень много, много детей — тоже что-то в этом не совсем европейское, и даже знакомое.
Попрощавшись с яхтсменами — им лететь одним рейсом, а мне почти сразу — другим, поздно вечером вылетаю в Комодоро-Ривадавия.
Рейс внутренний, самолёт кажется полным исключительно местных жителей, но стюардессы крайне приветливо со мной говорят на английском. И когда я сажусь на свое место, они почти сразу предлагают сесть мне с моими ногами у аварийного входа без каких-либо просьб с моей стороны. И инструкцию по безопасности на английском, кажется, читают только мне. Я немного дремлю — лететь три часа, а впереди ещё день пути.
Комодоро-Ривадавия
В Патагонии приземляемся в два часа ночи. Рейс почти строго на юг, поэтому выйдя из самолёта мне кажется, что тут уже не так жарко. Меж тем, до самого раннего автобуса из центра города мне еще шесть часов, поэтому я решаю до утра проторчать в аэропорту.
Аэропорт крохотный, пассажиров нет, меня никто не трогает, но, к счастью, работает кафешка. Перекусив, договариваюсь с помощью гугло-транслейта, что сотрудница утром поможет мне вызвать такси до автовокзала. Грасиас, сеньора!
Ночь проходит незаметно — курю, сплю, курю. Когда начинает светать, прошу вызвать таксиста. Спустя десять минут приезжает старая колымага и я, вспоминая просмотренные фотки и гугл мэпс, предвкушаю увидеть интересное. Патагония же!
Водитель зачем-то мчит по пустой дороге на пределе возможностей своего ведра. Мне спешить некуда, да еще и достаточно темно, поэтому фотографии не ахти, но виды уже оправдывают ожидания — примерно что-то такое я и представлял.
А в другое окно я вижу южную Атлантику, по которой скоро предстоит пойти. Океан!
Увы, приезжаем мы быстро, но впереди ещё столько всего будет. Расплачиваюсь и выхожу.
Автовокзал — прямо настоящий провинциальный автовокзал, только с пальмами.
Бегают собаки, над зданиями возвышается католический крест (почему-то вызывающий ассоциации с картинами Дали), рядом стена с граффити — их еще увижу много.
Внутри автовокзал прямо тоже автовокзал, ворошащий какие-то давние воспоминания из девяностых. Народ уже собирается и выглядит он довольно просто, а то и бедно (но я, как обычно, постеснялся фотографировать).
За нашим спокойствием и безопасностью следят фигурка Девы Марии Луханской (покровительница Аргентины) и камера наблюдения. Религиозен народ, но и в CCTV верит.
Первый автобусный тур по Патагонии
Я еще немного жду и, наконец, сажусь в автобус. Он хоть и не выглядит новым, но довольно уютный и в два этажа.
У сидений есть забавная хреновина, как откидной столик, но только снизу — я такого не видел. Опустив её, можно положить ноги — будто полулежишь.
Мне предстоит примерно часовой путь до городка Калета-Оливия, в котором я пересяду на другой автобус. Причём дорога будет идти как вдоль океана, так и через прерии. Посему, как только мы тронулись, я прилипаю носом к стеклу и отлипаю только чтобы пощелкать из фотоаппарата или на телефон.
Виды — отличные! Связь не работает, нет никаких признаков цивилизации кроме дороги. Отдаленно напоминает трассу через Калмыкию, только круче. В этом отрезке пути ощущения удачнее передает видео, чем фотки:
Вот только становится жарко и я обливаюсь потом, хотя из вентиляционных решеток вовсю дует кондиционированный воздух. Таки лето и до Антарктиды еще ой как далеко.
Калета-Оливия
Примерно через час мы прибываем в Оливию. Городок назван в честь жены капитана, основавшего поселение в 1901 году. На вид как райцентр в Поволжье в 90-е — одноэтажные дома, песок и пыль, убитые дороги. Ну и автовокзал еще «круче» чем в Ривадавии — вытянутый прямоугольник среди песка на отшибе городка.
Кругом лежат ленивые собаки, прячась от зноя — и, кажется, это совершенно нормально (потом я в этом убедился — они были повсюду и в Десеадо, и в Ушуае).
Туалет просто в отвратительном состоянии, обойдёмся без фото.
Иду в кафешку внутри. Это уже третье место, в которое я захожу поесть и я начинаю понимать — тут совершенно нигде нет ржаного хлеба. А тот что есть — как будто батонный. В общем, заказываю сендвичи, и продавец на ломаном английском уточняет:
— Вэр ю фром?
— Раша. Русио!
— О, Русио! Хабиб Нурмагомедов! Биг фэн!
Выглядит он как продавец марихуаны и сутенёр из кинофильмов, поэтому мне стоит мученических усилий не умереть от смеху — эх, Достоевский и Лев Толстой! — и я с улыбкой киваю, показывая большой палец.
Поглотив сендвичи, выхожу из здания покурить. Только я сделал затяжку, как выбегает взволнованный мужчина и начинает мне что-то нервно говорить на испанском. Я быстро перебираю где я накосячил — то ли я заплатить забыл, но ведь заплатил, то ли вещи забыл, но всё с собой. Но он повторяет слово «палома» и уже тыкает пальцем наверх, поэтому до меня доходит — надо мной расположена балка с голубями, а светильники и стены автовокзала, как и вся территория под козырьком, где я стою, прошу прощения, засраны птичьим помётом. Аааааа, это забота! Жестами выражаю понимание, эмоционально кричу «грасиас» и моя шевелюра спасена.
Так незаметно проходят еще три часа до следующего автобуса. Предстоит последний этап пути до яхты, и он будет более долгий, около 200 километров.
Второй автобусный тур по Патагонии
Наконец, начинается посадка. В предыдущем автобусе мне жестами дали понять что место, указанное в билете не имеет значения, и я решил рискнуть — сажусь спереди на втором этаже, то есть прямо у лобового стекла, дабы получить более интересные фотографии. Народа много, но меня никто не прогоняет, рядом садится какой-то обветренный мужик (уже в Десеадо я понял, что моряк) и мы трогаемся.
Но проехав километр, мы сворачиваем в город и встаём у бензозаправки. «Ты раньше заправиться не мог?» — мысленно забурчал я, но лениво вылезший водитель начал трепаться с каким-то другим кабалеро, и только через пару минут пошел заправляться. Заправлялся он долго, очень долго, но обернувшись в салон, я не увидел никакого возмущения среди пассажиров. «Хм…» — хмыкнул я про себя, и стал размышлять о стоимости времени бедного на вид населения и, соответственно, предположил принцип «а зачем мне спешить?»
Спустя минут 10, если не 15, мы тронулись, и тут я увидел настоящую провинцию Аргентины, ибо дорога шла через городок. Проще показать на видео:
Спустя еще какое-то время мы покинули город и тут началась настоящая красота (увы, фото из окна ни черта не передают). Я был такой довольный, что даже хмурый мужик в левом кресле оторвался от игры, поглядел на меня и стал тоже снимать на свой телефон.
Где-то спустя час виды стали заканчиваться и началась плоская прерия с крохотными деревушками. Автобус съезжал с трассы, останавливался минут на 10 (никто не входил и не выходил), а я в это время задавался вопросом, как и чем выживает тут народ, учитывая почти полное отсутствие признаков сельского хозяйства.
Я подремал, но уже приближаясь к Пуэрто-Дэсэадо, мы стали проезжать довольно большое поле с ветрогенераторами — даже при скорости за 100 км/ч мы ехали мимо них минут 10, было весьма атмосферно.
И вот уже близится конец пути. Это было понятно по большим буквам на холме с названием финального пункта.
— Холливуд! — произнёс я, улыбаясь.
— Си! — улыбаясь, произнес хмурый моряк.
Снова заработала сотовая связь, и я отписался своим коллегам из экипажа, что скоро буду. Они подтвердили, что встретят меня.
Проехав немного по Десеадо, который мне показался еще меньше, чем Калета-Оливия (так и есть), мы остановились у автобусной станции.
Теперь мне предстояло вместе с коллегами добраться до снятой квартиры, бросить вещи и увидеть, наконец, яхту. А потом помогать готовить её к отправлению, дабы наше путешествие таки началось. Но об этом в следующем посте.
Продолжение следует.